У Коротышки облом был иного плана: он натянул трусы на весьма внушительную эрекцию. Даже когда он надел джинсы, заметно было, что у него стоит. Они выметнулись из его спальни обратно в общую комнату для занятий. Когда наверху возникла прыщавая рожа мерзкого Дилана, они уже сидели на диване и смотрели на плазменном экране канал Эм-ти-ви.

– Хэй! – сказал он. – Не знал, что вы двое здесь. Как делишки, младший братец? Эта лесбо никак не заведется?

– Заткнись! – огрызнулся Коротышка.

– Хорошая мысль, – поддержала его Дженн.

Для убедительности она положила ладонь Коротышке на бедро. Заметив это движение, Дилан захохотал.

– Можно подумать, я поверю! – сказал он Дженн. – Ты уже переспала с той горяченькой рыжей дамочкой?

Коротышка посмотрел на нее.

– Он имеет в виду Энни Тэйлор, – пояснила ему Дженн. – Нет, Дилан, несмотря на то, что тебе упорно хочется думать, меня на женщин не тянет.

– Ну, конечно! – бросил он, а Коротышке добавил: – Говорю тебе, Коротыш: ты зря тратишь время. Да и вообще, чего тебе удалось добиться? Спорим, она тебе ничего не позволила. Ладно, может, целовались взасос. Но на этом все и кончится, братик.

– Может, ты свалишь и оставишь нас в покое? – спросил Коротышка. – Потому что вот что я тебе скажу, Дилан: если ты не исчезнешь…

– Ага. Ладно, – ответил Дилан. – Но не прибегай ко мне жаловаться, когда обломишься, хорошо? Потому что впереди у тебя только это: облом, нуль, отлуп.

Коротышка приподнялся, словно собираясь броситься на брата, но Дилан уже отступил к себе в спальню. Там хлопнула дверь и заиграла музыка. На максимальной громкости. После этого оставаться на канале Эм-ти-ви уже не было смысла.

Больше возможностей остаться с Коротышкой наедине у нее не было. События так и посыпались: Силла, Нера, вся эта история с селки, ее провал на отборе в команду… Честно говоря, она вообще не вспоминала про Коротышку. По крайней мере, не в том плане, в каком он, похоже, думал о ней. Дженн было немного неловко, но так уж получилось.

Она сказала:

– О! Наверху у тебя дома… Но… мы же друзья, так? Я считала, что мы друзья.

– Мы не просто друзья, – возразил он. – По крайней мере, были не просто друзьями. Ну, ты понимаешь. Если бы в тот день не появился Дилан… Мы к чему-то шли.

Он покраснел еще сильнее. С этим смущенным румянцем он был таким славным, что Дженн захотелось обнять его – просто потому, что он такой милый, такой порядочный, такой добрый, такой Коротышка. Но она сознавала, что ей только и хочется, что его обнять. Все остальное… Это было дурачество. Это была попытка убедить саму себя. Это была проверка, необходимость понять, разобраться, не ошиблись ли насчет нее Энни Тэйлор и даже отвратительный Дилан. Она пока этого не узнала. Но она близка к тому, чтобы узнать. И когда она будет готова, то признает правду.

Она отозвалась:

– Наверное… мне на самом деле не хотелось дойти до того, к чему мы шли. То есть – мне казалось, что хочется. И, может, я дошла бы, хотя это тоже было бы полной дурью.

– Вот спасибо! – кисло бросил он.

– Ну же, задумайся, – попросила она его. – Нам с тобой пятнадцать.

– Ну и что? Другие…

– Ясно. Они занимались сексом в двенадцать. А Дилан, наверное, трахал кого-то в девять, если у него вообще вставал. Но мы с тобой? Мы не такие, как они, Коротыш. Но даже если бы были такие, просто… я не уверена.

Коротышка быстро оглянулся на нее. Он сидел на скамье, сильно наклонившись вперед и положив руки на колени. По его лицу промелькнула гримаса отвращения. Он сказал:

– Так он был прав, да?

– Кто?

– Сама знаешь. Он был прав, а все остальное было… Это ты пыталась что-то сама себе доказать – за мой счет.

– Да нет же! – возразила она. Вскочив, она встала прямо перед ним. – Послушай, мы же дружим с пяти лет. Ты что думаешь? Это ничего не значит?

– Ты мной воспользовалась.

– Типа, а ты мной – нет? Если я тобой воспользовалась, то тогда и про тебя можно сказать то же самое, и ты это прекрасно понимаешь. Тебе нужен был первый раз, а не я. А я хотела… Не знаю… Хотела… кое-что понять, а ты был рядом. Мы всегда шутили друг с другом и говорили про секс, любовь и брак, и всякое другое мололи, и ты знал, что это шутка – и не говори, будто не знал. Ты просто использовал это как какой-то ключ. Чтобы отпереть дверь, а этой дверью была я. А когда она открылась, я решила, что вот он – шанс… Посмотреться вроде как в зеркало, а этим зеркалом был ты.

Тут он поднял голову. Откинувшись на спинку скамьи, он внимательно посмотрел на нее и сказал:

– Впервые слышу, чтобы ты столько говорила.

– Да? Ну, так привыкай. Мне много чего есть сказать.

Он выдул носом нечто похожее на смешок.

– Как хочешь, – протянул он.

– И что это должно означать? Ненавижу, когда говорят «как хочешь»!

– Ты и сама так говоришь.

– Уже не говорю. – Она немного подождала, уперев одну руку в бок и пристукивая ногой по гравию дорожки, на которой стояла скамейка.

– Так что за «как хочешь»? – наконец вопроси-ла она.

Он со вздохом встал.

– Пусть будет так, как тебе хочется, – сказал он. – Мы дружим с детского сада. Наверное, глупо было бы сейчас с тобой расплеваться.

– Да, но как мы дружим? Надо быть друг с другом честными! – уточнила она.

– Дружим… Ну, мы просто друзья, – ответил он ей.

– Тебя это устраивает?

Он обдумал свой ответ, глядя на воду, а потом повернулся к ней снова.

– Наверное, если ты не станешь снимать футболку.

Глава 48

Они единодушно решили, что тайну Неры открывать ни в коем случае нельзя. Что же до вопросов о Силле… Однажды она просто исчезла у Энни из домика. Они пришли к выводу, что все детали этой истории достаточно легко объясняются. Не существовало никаких доказательств того, что с Силлой случилось нечто криминальное, да и превращения Неры никто не запечатлел. Кроме того, ни одна душа не поверит в то, что селки вообще существуют. Остров Уидби, конечно же, является центром живописи, музыки, волшебства и тайн. Тем не менее некоторые вещи требуют такой способности поверить, какой большинство людей лишены.

Однако Бекка знала, что это не так. На острове Уидби был один человек, который поймет, что именно произошло.

Потому через несколько дней после праздника в честь Неры она сидела с Дианой Кинсейл на веранде, откуда открывался вид на Сэнди-пойнт. Там она рассказала Диане всю историю. Она поведала ей все подробности, закончив тем, что видела тем вечером на Позешн-пойнт.

Похоже, Диана ничуть не удивилась. Хотя, конечно, эта женщина уже давно приучилась принимать непостижимое. Она просто опустила руку на голову Оскара и, гладя пуделя, смотрела, как остальные ее собаки бегают и вынюхивают что-то на склоне. Она сказала:

– Селки. Я всегда гадала, почему Айвор так озабочен тем, чтобы к этому тюленю никто не приближался.

– Он хотел, чтобы никто об этом не узнал. Если бы кто-то оказался слишком близко от нее, она могла бы выйти из воды и сбросить шкуру прямо перед ними. И тогда… Кто знает, что могло бы случиться?

– Можно себе представить, какая бы началась шумиха. – Диана негромко засмеялась. – Господи! У администрации Лэнгли просто… Как теперь говорят?

– Крыша бы поехала, – подсказала Бекка. – Тут не протолкнуться было бы от репортеров и операторов.

Они немного помолчали, рисуя себе эту картину: во что бы превратили Неру, если бы кто-то узнал, на что она способна, попадая на сушу. Од-ним праздником «С возвращением, Нера!» дело явно не обошлось бы. Их городок стал бы знаменитым, но причина этой славы привела бы к катастрофе.

– Он хороший человек, этот Айвор Торндайк, – сказала Диана. – Не каждый рискнул бы стать объектом насмешек ради того, чтобы оберегать нечто такое, что он не смог бы никому объяснить, даже если попытался бы.

– Его сочли бы сумасшедшим. Готова спорить, что большинство и так считают его психом.